Бывал я с ней жесток,
Но в целом – бескорыстным.
И отдавал себя до дна,
«До мозга», не в обмен…
И время шло – учило нас по листьям
Предвосхищать сезонный смысл перемен.
События же шествовали
По старой доброй схеме –
Лишь беспокоило немного
Отраженье лиц:
Усталые глаза
Из зеркала смотрели
На тщетные попытки опытных десниц
Разгладить русла трещинок на коже.
Мы перезрели
И необратимо увядали
И корнем, и плодами, и стеблем.
Но в разногласии с людьми, что уповали
На возраст, – радовались, что ВООБЩЕ живем.
И вот однажды вечером
Вдруг прозвучал звонок.
Я трубку снял,
Но недослушал…
Не помню,
Как пол канул из-под ног.
Потом не помню,
Как и куда я вышел,
Когда они читали
«Медицинский эпилог»…
Книга закрылась.
И девочка моя – не станет уж старее.
Теперь в зеркальных лужах
Беснуются кострища ада.
В слезах брожу по листьям
Солнечной аллеи –
Уже не для нее пестрящего
Кленового парада…
___
Поверив в мир,
Где умершим приют
Средь нас – в безмолвии,
Без суеты и сор –
Я возвращаюсь в дом –
Почувствовать уют
Ее присутствия, дверь закрывая
На глухой запор.
[ июнь 1997 ]